Осеннее обострение

Сентябрь

Сентябрь вошел в кабинет, повесил куртку на вешалку, надел халат, тщательно причесался. Взглянул в зеркало, усмехнулся: «Что ни говори, а в психушке самым красивым должен быть психиатр». Подхватил истории, аккуратно пристроил авторучку в нагрудный карман и, решив, что кофе выпьет позже, отправился на обход. 

- Доктор, вы оттуда, снаружи? – больной смотрел на Сентября большими, широко распахнутыми глазами. – И как там погода? Сыро, холодно и страшно?

- Нет, улыбнулся Сентябрь. – Сегодня яркое солнце и не по-осеннему тепло.

- Этого не может быть, вы обманываете, вы же сами сказали – по-осеннему. Разве осенью может быть тепло? Нет, нет, я не хочу осень, не хочу…

Сентябрь обернулся к медсестре.

- Давайте сменим лечение. Теперь, пожалуйста, используйте теплый плед, большую кружку горячего чая и интересную книгу, - он заглянул в историю болезни и поправился: - Хотя нет, этот пациент ничего не читает, кроме пабликов в соцсетях. Вместо книги – новый сезон хорошего сериала, можно попробовать корейскую дораму. Должно помочь, до зимы дотянет.

Следующий пациент едва взглянул на врача и снова уткнулся в экран ноутбука. «Все понятно, - отметил в истории болезни Сентябрь. – Работал все лето, планирует работать без отпуска всю осень и зиму, заработает немного денег и много стресса… Такое даже на берегу теплого моря плохо лечится, не то что здесь…» Тем не менее, Сентябрь назначил пациенту десятидневный курс отпуска.

- Проследите, чтобы отель был без бесплатного вай-фая, - дал он указание медсестре.

Следующая пациентка встретила врача радостной улыбкой:

- Доктор, вы такой красивый! Какая у вас красивая ручка! Вам так идет этот белоснежный халат! Согласитесь, жизнь и осень прекрасны?

Сентябрь вздохнул.

- А вы все так же стремитесь создать искусственную радость? Поверьте, иногда человеку больше нужна легкая толика искренней грусти, чем целая тонна искусственно созданного позитива. Стремясь быть всегда улыбающимся позитивщиком, можно потерять себя настоящего…  

Обход продолжался, пациентов было еще больше, чем вчера, так что, Сентябрь только вечером вспомнил, что так и не выпил утренний кофе. «Ничего не поделаешь, - подумал он, вешая халат на вешалку и беря с нее куртку, - осеннее обострение».

Октябрь

Октябрь ловко поймал брошенную сестрой щетку, начал тщательно тереть пальцы и ладони, автоматически проделывая привычную процедуру мытья рук перед операцией. Высушив руки стерильной салфеткой, он так же тщательно стал втирать антисептик. Время подготовки давало возможность собраться с мыслями, и к моменту, когда манжетка второй перчатки плотно охватывала его руку, Октябрь полностью сосредотачивался на предстоящей операции.

Он подошел к столу, оглядел операционное поле. «Опять сердце, - невольно подумалось ему, - осень – время разбитых сердец, весенние иллюзии развеиваются, как дым, а нам, хирургам, потом приходится собирать и сшивать осколки…» В его протянутую руку аккуратно лег скальпель, Октябрь благодарно кивнул протянувшей инструмент медсестре и сделал первый надрез.

Ну, так и есть: сердце разбито, любовь вытекла из него и заполнила всю область грудной клетки и брюшину. Отсюда не только острая боль, но и отсутствие аппетита. Вовремя привезли, ничего не скажешь. Надо промывать от любви все внутренности, а потом пациенту еще долго придется бороться с последствиями этой инфекции. Хорошо хоть, сердце разлетелось не на маленькие осколки, а просто треснуло пополам. Крепко зашить, и будет как новенькое, даже новую любовь выдержит. Главное, чтобы любовь оказалась хорошая, правильная – такая, что разбитое сердце излечит получше врачей…

- Тяжелая была операция, правда? – медсестра смотрела на него с нескрываемым восхищением, ее глаза, опушенные темно-каштановыми ресницами, сияли, - но вы сделали ее просто великолепно!..

Октябрь буркнул в ответ что-то нечленораздельное, снимая окровавленные перчатки и халат. Вот только влюбленной молоденькой медсестры ему и не хватало: ничто так не мешает хладнокровию на работе, как личные чувства.

- Готовьте операционную и следующего пациента, - распорядился он. – Времени мало, людей много. Ничего не сделаешь – осеннее обострение.

Ноябрь

Ноябрь закурил, прикрыв от ветра огонек зажигалки. С удовольствием затянулся. Много раз видел почерневшие легкие заядлых курильщиков, но бросать сам не собирался – с такой профессией без хорошего перекура никуда. Поежился от пронизывающего осеннего холода: выскочил на спрятанное от посторонних глаз заднее крыльцо морга в одном халате. Закрыл глаза, прислушался к тоскливым каплям дождя, разбивающимся об навес, ругнулся: «Черт бы побрал эту осень!», бросил окурок и зашел внутрь.

После пробирающего до костей уличного холода в секционном зале показалось по-уютному тепло. Санитар Гололед уже выгрузил очередного «пациента» на стол, вскрыл грудную клетку и черепную коробку, аккуратно подготовив весь комплекс органов для изучения. Ноябрь привычно восхитился скилловости Гололеда – такого санитара-профи еще поискать, и погрузился в работу патолога.

Ничего особенного, разве что, мозг почти выеден мелкой ложечкой, а может, и выклеван стервозной женой, а результат… Да какой тут, черт возьми, может быть результат? Полностью иссушенное мужское сердце без миллиграмма любви. А ведь, судя по всему, любовь раньше была, но слишком уж крепкая эта взаимосвязь – ежедневно клюешь мужу мозг, и любовь постепенно уходит из его сердца. А что у нас в желудке? Мда уж, с такими кулинарными «способностями» жены любовь могла умереть еще до выклеванного мозга…

Ноябрь кивнул санитару – можно зашивать. Пока готовят следующего, можно посидеть за микроскопом, поработать с живыми тканями. Опять кучу препаратов эти хирурги понарезали, без патологоанатома не разобраться – любовь там, ненависть или еще какая хрень. «Ну а что тут сделаешь? – подумал Ноябрь, кладя гистологическое стеклышко под микроскоп, - осеннее обострение…»

  

********

Сентябрь распахнул дверь. В квартиру протиснулись его закадычные друзья Октябрь и Ноябрь.

- Вы как всегда вовремя, - обрадовался Сентябрь. – Минута в минуту! Проходите, у меня уже все готово.

- Ну а чего? – пожал плечами Октябрь. – Мы ж не какая-нибудь Весна зеленая, мы никогда не опаздываем.

Друзья уселись за стол, шумно чокнулись, выпили, звонко хрупнули солеными огурцами, переглянулись.

- Ну что, коллеги, - обратился к товарищам Сентябрь, - как говорится, о чем бы ни начали говорить врачи…

- Разговор все равно перейдет на медицину, - закончил за него Ноябрь. – Как вам осеннее обострение этого года розлива?   

- Пока рекорд семь операций в день, десять часов, - ответил Октябрь.

- Палаты переполнены, - вздохнул Сентябрь, - плюс куча народу из дома на консультации прибегает.

- Ну и у меня… весело, - мрачно усмехнулся Ноябрь.

И выдохнули дружным хором:

- Осеннее обострение! 

 

Почитать про другие месяцы в разделе "Межсезонье"